Три года в Бермудской аномалии. Три человека отрезаны от цивилизации. Помощь не придёт. Вы думаете это не смешно?
Свистать всех на[верх]!
Бермудская аномалия прославилась многими вещами и явлениями. Хотя бы тем, что носила на своих водах сухогруз "Конёк-горбунок" с его славной бортовой командой, состоящей из капитана, боцмана и юнги. Однажды боцман раскрывал в себе скрытые таланты.
Боцман: Так, юнга, стой, стой, не шевелись. Ага. Так, да. Угу. Швабру к себе прижми. Да-да, ещё, ещё, плотнее, плотнее прижимай.
Юнга: Так, что ли?
Боцман: Да, да, угу. Сосредоточься давай.
Юнга: Не, не могу я. Боцман: Ну представь, что ты работаешь. Юнга: Фу!
Боцман: Да не делай ты такое лицо!
Юнга: У меня всегда такое... Боцман: Глупое. Юнга: ...когда я работаю.
Боцман: Сейчас-сейчас портрет будет закончен.
Юнга: Боцман! Вы уже два часа надо мной издеваетесь!
Капитан: Где дедовщина?!
Боцман: Капитан, да я просто рисую портрет юнги.
Юнга: Два часа!
Капитан: Вот это что за прямоугольник, боцман?
Боцман: Ничего Вы не понимаете, капитан, это же — авангард!
Капитан: А почему он синий?
Боцман: Это потому что он работает. Символизм такой, понимаете.
Капитан: Нет, мой авангард не синеет даже когда работает. И пятнами рыжими тоже не покрывается.
Боцман: Вы меня расстраиваете, капитан. Авангард — это направление в искусстве. В живописи в частности. А это и не пятна вовсе. Это швабра.
Капитан: Так, а причём тогда прямоугольник?
Боцман: Капитан, да Вы хоть когда-нибудь видели чёрный квадрат Малевича?
Капитан: Нет. Только полосатый круг Якубовича.
Юнга: Штангенциркуль Вам в транспортир, товарищ боцман! Что за геометрию Вы там развели? Где же мой портрет?
Капитан: Да, кстати, боцман, где его портрет?
Боцман: Да вот же он.
Капитан: М-да... Юнга: Это, спасибо, боцман. Он такой, это... Это, он такой... Боцман: Чудесный? Юнга: Да!
Боцман: Восхитительный?
Юнга: Да!
И ещё я на нём словно и не я вовсе. И даже прыщиков нет!
Капитан: Зато какой авангард! Тьфу.
Боцман: Капитан, извольте не выпендриваться, если ничего не понимаете в искусстве.
Юнга: Он в моей каюте висеть будет.
Капитан: А ты говоришь "авангард". Вот оно счастье-то где, а, боцман?
*** В тёмной бермудской ночи тускло горел фитиль керосиновой лампы и юнга не мог налюбоваться на свой портрет. Боцман трудился над новой картиной "Грот-мачта в латеральном разрезе", а капитан лежал в своём любимом гамаке и не понимал, как же могло всё так удачно сложиться. Сухогруз "Конёк-горбунок" продолжал свой дрейф.
